Владимир Путин уже оказывался в подобной ситуации. В очередной раз он столкнулся с тем, что из-за некомпетентности российских властей погибло огромное количество людей. И он снова злится, чувствует себя униженным, преданным, — но, безусловно, невиновным.

Никто никогда не управлял Россией рационально, какой период истории ни возьми. Сегодня народ оказался во власти созданного Путиным скрупулезного монстра — могущественной и чудовищно продажной бюрократии — имперской модели, самовольно управляющей населением, но оказывающейся до смешного некомпетентной в вопросе искоренения собственной коррупции.

Причина всех несчастий Путина заключается в неспособности российского государства управлять страной результативно, без происшествий и нелепых провалов. В 2010 году мировые индексы эффективности управления и восприятия коррупции свидетельствовали о том, что показатели взяточничества в России были практически так же высоки, как в Папуа — Новой Гвинее, имущественные права — схожи с кенийскими, начать свой бизнес в РФ было так же «легко», как в Уганде, а неконкурентоспособность и монополизация там зависли на уровне Шри-Ланки. В прошлом году Россия находилась на 127-м месте в списке 177-ми наиболее коррумпированных стран мира.

С самого начала правления Путину приходилось сталкиваться с разными трагедиями: от гибели подлодки «Курск » (2000) до «Норд-Оста» (2002) и кровавой резни в Беслане (2004) — хорошо известными на Западе. Был и ряд несчастных случаев, которые в России вспоминают с такой же болью, например, взрыв на Саяно-Шушенской ГЭС (2009) или убийственный московский смог и бушующие лесные пожары (2010).

И всегда причиной гибели тысяч россиян становилась все та же преступная халатность бюрократов: набирающая силу диктатура Путина устранила прозрачность и вытеснила системы сдержек и противовесов. В то же время, немыслимых масштабов коррупция заморозила систему в состоянии неприкосновенной некомпетентности. Теперь русские начали скрытое военное вмешательство в Украину, которое полностью провалилось. Сразу после аварии российские государственные телеканалы хвастались, что повстанческим силам удалось сбить украинский военный самолет, но потом им пришлось срочно изменить позицию.

Крушение самолета на самом деле поставило русских в крайне затруднительное положение: их чиновники просто презрительно улыбаются, щурятся и делают вид, что ничего не произошло, хотя на самом деле, президент должен принести извинения, а их головы — слететь с плеч. Каждое из вышеупомянутых бедствий, одно за другим, становилось причиной ненависти русского народа к деспотичной и неприкасаемой элите страны.

В контексте каждой из этих национальных трагедий не обошлось без жалости Путина к самому себе и истеричных обвинений в сторону таинственных злых сил. В каждом случае президент чувствовал себя преданным, введенным в заблуждение или даже обманутым — своими же чиновниками и услужливыми бюрократами. По словам его полномочных представителей, он реагировал с удивительной терпимостью и даже жалостью по отношению к самому себе, а между делом перекладывал всю вину на своих подчиненных, будто бы он совершенно ни при чем — после пятнадцати-то лет на посту российского лидера.

До тех пор, пока этот огненный шар не рухнул на подсолнуховое поле, российским силам удавалось вести на удивление успешную скрытую войну. Практически все, кого СМИ называют не иначе как «повстанцами», тайно подчинялись российским властям, необходимым оружием их снабжала российская армия, и ко всему прочему они получали подкрепление в лице российских наемников и бригад из Чечни или Осетии.

Говоря простыми словами, формирование этих «повстанческих» отрядов стало одной из крупнейших разведывательных операций современной России. В их распоряжении находились передовые ракетные установки, однако они даже не сумели отличить пассажирский лайнер компании Malaysian Airlines от украинского военного самолета. Все это случилось потому, что подразделения специального назначения Российской Федерации (поддерживающие сепаратистов) оказались неспособны победить у себя на родине ту самую коррупцию, некомпетентность и непоследовательность, которые стали причиной неразберихи в Беслане около десяти лет назад, когда российские вооруженные силы приступом взяли захваченную террористами школу, что обернулось хаосом, в котором погибли 334 человека. 

Реакция Путина на все эти катастрофы одинаковая: он не умеет сопереживать. Он не из тех политиков, которые скорбят о погибших вместе с семьями, или которые хотя бы притворяются сочувствующими и встают во главе скорбящих о национальной трагедии. Вместо этого он всегда реагирует достаточно холодно, как будто не понимает, что это он, а не его подчиненные, виноват в том, что властная система уже давно прогнила. 

Русские давно привыкли к тому, что их правители относятся к ним, как к стаду баранов. Леденящие кровь сообщения с места крушения самолета — о разбросанных телах, мародерстве, украденных у жертв кредитных картах — особо не трогают русских. Они знают, что именно так российские чиновники относятся к мертвым. Разница  на сей раз заключается в том, что большинство погибших — европейцы и что обычно жалеющий сам себя президент теперь ухмыляется, глядя в глаза западному миру.

Бен Джуда (Ben Judah)