Рассказывает российская журналистка Юлия Латынина в своей програме на радио «Эхо Москвы»:

Ну, донецкий аэропорт у нас берут 15 раз уже. Уже несколько дней донецкие боевики сообщают, что он взят, но вот как-то, судя по всему, этого еще не происходит, и это, конечно, рождает тяжелые подозрения, потому что… как там говорил адмирал Ямамото: «Если вы начали лгать, считайте, что война уже проиграна». Лгать начали, конечно, ребята в Донецке не с аэропорта.

Другая замечательная история под Волновахой случилась. Конечно, о ней можно говорить только в самых трагических тонах, потому что сначала эти ребята, как всегда победоносно сообщают, что они разбили украинский блокпост, а потом, когда оказалось, что возле этого блокпоста стоял автобус и погибло 12, теперь уже 13 человек, то, естественно, они начинают кричать, что это сделали сами украинские фашисты.

Но я, если можно, сейчас взгляну на ситуацию немножко шире, потому что я давно уже не говорила об Украине. Посмотрите, что происходит. Вообще, несколько интересных историй. Я, если можно, начну с замечательного нашего актера господина Алексея Панина, который уже несколько раз привлекался в России по хулиганству: то он кого-то в баре гостиницы избил, то он кого-то в ресторане избил, то он в кафе набедокурил. И вот, значит, Алексей Панин что-то там сказал обидное для Украины во время его пребывания в Украине. Украинские националисты его затащили в ресторан, и он там извинился на видео за свои слова. Сама по себе эта история с Паниным, который хулиганит в разных кафе, а потом перед украинскими националистами, ничего не значит: ну извинился и извинился. Но есть, заметим, статистика. А статистика очень печальная. Есть Надежда Савченко, украинская Жанна д’Арк, которая ведет себя, как герой, которую мы, Россия захватила в заложники. Она не извиняется, она держит голодовку. Кстати, понятно, что это беспрецедентная история, когда мы якобы не воюем в Украине; мы фантастическую историю рассказали, что типа Савченко сама перешла границу; мы предъявляем ей абсолютно какие-то фантастические обвинения.

Совершенно непонятно, как мы из этой истории будем выпутываться. Ну, хорошо, мы дадим Савченко несколько лет – она выйдет национальной героиней. Она уже является депутатом парламента. Она вполне может стать президентом Украины – я совершенно не шучу. Это характер потрясающий. Вот как мы тогда будем с украинкой обращаться, и с президентом Савченко вести переговоры лет через восемь?

Но я сейчас о другом. Я очень внимательно слежу, и за исключением первой истории с украинскими солдатами, растерявшимися, еще ничего не понимавшими, которых окружила толпа, и которые сдались в плен и БТР отдали донецким боевикам, нет ни одной пленки, на которой украинские военнослужащие бы блеяли, извинялись, тем более признавались в военных преступлениях и так далее. Есть пленка, которую повесили тоже донецкие ребята, на которой какой-то донецкий люмпен с автоматом говорит украинскому военному: «Вы как себе ведете? Вы детей распинаете!» – и дальше оборвано, что ответил ему украинский военный. И, к сожалению, есть куча пленок, на которых боевики признаются в том, что они делали, попавшие в плен к украинцам. И есть пленки на которых пленные российские солдаты говорят: «Ох, вы знаете, нам сказали, что тут украинские фашисты, а оказывается, они сражаются за Родину».

Вот статистика, собственно, показывает, почему Кремль проигрывает войну в Украине, которую он якобы не ведет. Потому что гопота не может жертвовать собой. Гопота может убивать, грабить, отжимать квартиры, но не то, что жертвовать собой, сохранить достоинство не то, что в плену – при малейшем давлении – гопота не может.

А третья, самая главная, на которую я хотела обратить внимание, которую как-то забыли, что за то время, за последние несколько месяцев случились в Украине две вещи, которые как-то никто не заметил. Во-первых, сразу после австралийского саммита в Брисбене Киев перестал платить зарплаты, Киев перестал платить пенсии тем людям, которые проживают на территории Луганска и Донецка. То есть ситуация простая: если ты хочешь получать пенсию, пожалуйста, выезжай навсегда, и тебе пенсия будет заплачена. Конечно, это очень тяжело и очень печально для жителей, потому что, представьте себе ситуацию бедного, несчастного человека, который за всю свою жизнь ничего не нажил, который живет в какой-нибудь ободранной пятиэтажке в Донецке, и который понимает, что жить ему не на что, потому что в Донецке жить не на что; и если он останется в Донецке, то у него нет денег; а если он уедет из Донецка, то, во-первых, он потеряет эту квартиру в пятиэтажке, которая, собственно, и является единственным, что он получил за свою жизнь – жить ему будет негде. Во-вторых, эту квартиру, скорей всего, еще просто отберут самозваные защитники от фашистов.

Но после этого шага Киева, явно направленного на обострение ситуации, и явно поставившего Донецк и Луганск в состояние, когда он самостоятельно финансово не выживает, в общем-то, никаких войск в Украину не было введено. А в Новый год выключили в Крыму электричество украинские власти, и опять ничего, только Кремль сразу согласился поставлять в Украину уголь без предоплаты. Вот это очень существенная вещь, потому что после этого, я боюсь, во всем мире стало ясно, что все, чем мы занимались в Украине – это такой гигантский блеф. Вот Россию называют уже страной-изгоем, а оказалось, что это еще и блефующий изгой. Потому что это очень важно, что было до Брисбена. До Брисбена были эти рассказы: «Зайдем в Киев через две недели. Возьмем Вену» и так далее. У всех затряслись поджилки в Европе, на горизонте встал призрак Четвертой мировой. Мало исламистов – тут еще Россия с ядерным оружием. Что бы сделать, чтобы умиротворить Кремль? Вот еще несколько месяцев назад на Западе те же самые американцы все время спрашивали друг друга: что бы такое отдать Путину, чтобы получился мир, как бы его умиротворить? И они бы все, что угодно отдали, но им в ответ говорили: отдайте Украину. А американцы ее не могли отдать, поскольку они ее не брали.

И вдруг оказалось, что под Иловайском этот блеф разрешился сам собой. Потому что, несмотря на то, что под Иловайском армия украинская понесла чудовищные потери, судя по всему, такие же большие потери понесла и российская армия, что наступление остановилось. И с тех пор мы видим, что на самом деле, по большому счету, ничего не происходит.

Вот сейчас, видимо, для того, чтобы ответить как-то на эти пенсии и на это выключение света и, чтобы создать себе новую переговорную позицию перед Астаной, видимо, была поставлена задача: возьмите аэропорт. И мы видим, что эта первая задача не разрешена. А во-вторых, то, что начало в результате происходить, эти победные реляции об аэропорте, который взят уже 15 раз, и история со взорванным автобусом под Волновахой, она демонстрирует главную дилемму Кремля. Потому что, если там останутся эти ополченцы, то каждый раз, когда подвигать их на серьезные действия с тем, чтобы усиливать переговорную позицию России, они периодически будут попадать то а автобус, то по Боингу. Это такой закон: если дать обезьяне «Град» – она попадет в автобус. Если дать обезьяне «Бук» – она попадет в Боинг. Это закон попадания обезьяны в Боинг.

Если как «Бэтмена», их всех зачистить, и вместо того туда ввести профессиональные войска – неважно, называть их войсками или называть их как-то по другому, – то не факт, окажется, что эти самые профессиональные войска тоже окажутся способны очень хорошо воевать. Во всяком случае, под Иловайском результат был, скажем, не такой хороший, как хотелось бы в Москве.

И вдруг оказалось, что, как я уже сказала, на самом деле Россия не способна причинить даже того объема вреда, который она заявляет, что она причинит. И мы видим, что Украина, как ни странно, в этой ситуации, несмотря на все тяжелые ситуации, в которых она находится – часть этой тяжелой ситуации, кстати, обусловлена далеко не российским поведением; часть этой ситуации обусловлена безумной экономической политикой нынешних украинских властей, но это просто отдельный другой разговор – то мы заметим, что, оказывается, Украине-то хуже не будет.