"На самых стратегически важных постах планеты сейчас находятся женщины в возрасте 60, 70 лет и старше. Словно в ответ на стремление выглядеть моложе своих лет и диктаты красоты они берут реванш, мстя за столетия своей невидимости. Их морщины, как и у мужчин, не мешают им появляться на видном месте в газетных статьях. Это эволюция и революция!" - пишет журналистка a Le Figaro Северин Пьеррон.

"В центре битвы за импичмент Дональда Трампа стоит женщина, Нэнси Пелоси, демократ из Калифорнии, спикер Палаты представителей Конгресса: одна из самых влиятельных политических фигур в Соединенных Штатах. Ее возраст? 79 лет. У руля Европейского центрального банка и после восьми лет управления Международным валютным фондом (МВФ) находится 64-летняя Кристин Лагард. Болгарке Кристалине Георгиевой, сменившей ее в МВФ, 66 лет. Что касается Урсулы фон дер Ляйен, которая только что заняла пост главы Европейской комиссии в Брюсселе, то ей 61 год". (...) Вступили ли мы в новую форму нормальности или, прямо скажем, в такую политическую жизнь, при которой можно быть женщиной и при этом "старой"? " - задумывается журналистка.

"(...) По мнению Сержа Герена, социолога и плодовитого автора книг о пожилых людях (последняя опубликована под названием "Пятидесятилетние", издательство Calmann-Lévy), "существует движение в пользу большей видимости женщин во власти, даже если в этом прочитывается эффект политкорректности. Тем не менее, на высоких должностях важным преимуществом является их способность занять свое место в жизненной конкуренции. Возраст не является точкой отсчета: этих экспертов просят не соблазнять, а решать и хорошо выполнять свою работу ".

Од Лоррио, соавтор книги "Самозванцы в политике. Женщины и меньшинства: доминирование и сопротивление" (издательство Éditionsdu Détour), уточняет: "Сейчас наступает эра протеста ради протеста, рушится старый мир: с помощью движения #MeToo заставили себя услышать молодые женщины. Женщина-политик стала гораздо более распространенным явлением. Но "немолодая женщина-политик" все находится на перекрестке двух типов дискриминации: анти-женской и анти-возрастной. Политика - это, прежде всего, соблазнение, - подчеркивает она, - а быть пожилой женщиной в нашем обществе - значит перестать быть привлекательной".

"(...) Женщины-политики оказываются между двумя противоборствующими предписаниями: им приходится заимствовать коды мужественности, рискуя при этом быть в этом обвиненными, или разыгрывать карту женственности, рискуя быть заклейменными ярлыком некомпетентности женщины, служащей для представительства, но не играющей реальной роли". Это подтверждает беглый взгляд назад: не стыдиться своего "женского положения" в политике трудно. В Германии Ангелу Меркель, которая стирает все признаки соблазнения, появляясь в антисексуальной одежде (брючный костюм, короткая стрижка), прозвали Die Mutter (мать). Во Франции Эдит Крессон, первая (и единственная) женщина, достигшая поста премьер-министра в 1991 году, назначенная Франсуа Миттераном (и в возрасте 60 лет), подвергалась крайне резкой критике своего телосложения. А в Великобритании консервативная пресса издевалась над Терезой Мэй, премьер-министром с 2016 по 2019 годы, потому что та в свои 60 лет осмеливалась надевать платья длиной выше колен (и без рукавов)", - пишет Le Figaro.

"(...) По мнению Од Лоррио, существует некая форма "вычеркивания" женщины, утратившей репродуктивную функцию. "Она становится невидимой". В своем бестселлере "Колдуньи" (издательство Zones) МонаШолле указывает, что феминистское течение (...) недостаточно задумывалось о представлении женщины "среднего возраста", как это принято говорить. Поэтому она посвящает этому вопросу стимулирующую главу под названием "Разрушение образа старой карги ". "Атмосфера стремления выглядеть моложе своих лет влияет и на женщин, и на мужчин... но взгляд общества на тех и других сильно отличается. Мужчина никогда не подвергается дисквалификации в сексуальном и любовном плане из-за своего возраста, и когда он начинает проявлять признаки старения, то он не вызывает такого жалостливого взгляда и такого же отвращения, как женщина", - резюмирует она.

"(...) Торжествующие шестидесятилетние женщины, без сомнения, стали новым торговым символом для рекламы. (...) В Instagram также есть много аккаунтов, прославляющих женщин в возрасте 50 лет и старше, благодаря их необыкновенному стилю", - говорится в статье.

"(...) По мнению писательницы Изабель де Куртиврон: "Это хорошо, но такие блоги предназначены для женщин с эксцентричным стилем. А как насчет женщин с обычным стилем, не говоря уже о банальности?"

Серж Герен в большим воодушевлением относится к подобному требованию стиля любой ценой: "Сегодня женщины 55 или 65 лет не ощущают своего возраста. Они вписаны в современность,живут, одеваются и выражают себя. Давайте не будем забывать, что мы добились увеличения продолжительности жизни более чем на пятнадцать лет. В 60 лет успех еще впереди, и этот возраст не сопровождается отказом от жизни, от удовольствия. По своей работе я встречал много женщин, которые уверяли, что с возрастом они чувствуют себя свободнее в своей сексуальности, они лучше способны освободиться от нормативных критериев, налагаемых на их тело, связанных с соблазнением...".

"(...) Какая доля женщин после определенного возраста действительно чувствует себя достаточно свободными, чтобы пренебрегать требованием идеально окрашенных волос? Согласно исследованию 2017 года, которое цитирует Мона Шолле, "за последние шесть месяцев 2% мужчин старше 45 лет сказали, что они покрасили волосы, по сравнению с 63% женщин". И это несмотря на прогресс в позитивном представлении женщины с седыми волосами. (...) Сразу вспоминается выбор Кристины Лагард (редкий) оставить волосы естественно седыми. Почему еще после определенного возраста (примерно с наступлением менопаузы), большое количество женщин очень коротко подстригается? Для Изабель де Куртиврон, автора книги "Лето, когда я стала старой" (издательство L?iconoclaste, выйдет в свет 26 февраля) это ясно: "Потому что волосы - это сексуальность. Женщины с короткими волосами оказываются десексуализированными". Должны ли мы судить тех, кто предпочитает противостоять природе с помощью окрашивания? - задумывается автор статьи. - Брижит Макрон с ее неизменно светлой шапкой волос, по мнению Од Лоррио, все же, "сдвигает границы". Она уточняет: "Пара Макронов с их разницей в возрасте в 25 лет переходит непроходимую границу".