Россию марш тоже коснется.

Сам факт проведения акций протеста во всех областных центрах Беларуси – совершенно беспрецедентное событие для страны, в которой оппозиционная активность всегда сосредотачивалась в столице, да и там, как правило, проявлялась только в дни подсчета голосов на выборах или во время, когда отмечались те или иные важные исторические даты.

В этом смысле «марш недармоедов», несмотря на то, что в Минске на нем выступали оппозиционные политики, выбивается из общего ряда. Это – экономический протест и направлен он против совершенно уже карикатурного президентского декрета, согласно которому граждане, которые не платят налогов или платят их менее 183 дней в году, должны платить специальный сбор.

Естественно, в нищающей стране такое откровенное желание запустить руку в карман отнюдь не самых богатых людей приводит к естественному раздражению. К раздражению, которое не наблюдалось столь явно – и тем более в провинции – когда Лукашенко отбирал у Беларуси ее символику, вводил второй государственный язык, разгонял парламент, фальсифицировал выборы, сажал в тюрьмы конкурентов…

Но я бы не стал обвинять белорусов в отсутствии интереса к собственному государству. Откуда ему взяться-то, этому интересу? Не только Александр Лукашенко, но и его фактический предшественник и конкурент на президентских выборах 1994 года, премьер Вячеслав Кебич сделали все возможное, чтобы законсервировать Беларусь в виде переименованной советской республики.

Главной задачей этой республики было сохранять у населения иллюзию вечной социальной защищенности – и российские дотации режиму Лукашенко этому только содействовали.

А теперь все, по сути, окончилось – денег нет, но вы держитесь. Беларусь в 2017 году оказывается в том же состоянии, в котором Украина оказалась в 2013 году – государство рушится! С той только разницей, что в Украине тогда были сильные государственнические партии, которые пользовались поддержкой примерно половины населения и не было – если не считать базу в Крыму – российских войск.

В Беларуси российские войска есть, а государственническая оппозиция очень слаба и может разве что, как мы сейчас и видим, поддержать экономический протест. В этом смысле вся Беларусь похожа на украинский север – вернее на то, каким был этот север до нападения россиян.

Именно поэтому ответом властей на протесты – которые в первый раз за несколько десятилетий не подавлялись и не разгонялись – может стать «перестройка» и «гласность». Ничем другим Александр Григорьевич накормить белорусов уже не сможет. Ему просто необходимо сближаться с Западом, разговаривать с оппозицией, не принимать больше идиотских решений – и все это так, чтобы Путин, который будет только подогревать протесты, его не сверг.

И утверждать, что у Лукашенко все получится, я бы не стал. У нас в моде образ белорусского президента как «политического животного», но за 23 года правления это одаренный менеджер выучил только одно движение – в российские закрома, которые он считало закромами Родины.

Что будет делать Лукашенко в ситуации, когда закрома закрылись, не знает никто – даже он сам. Как он будет реагировать, когда поймет, что протестуют не какие-то там «малахольные» активисты под бело-красно-белыми знаменами, а его собственный электорат, обнищавший и оголодавший, тоже неизвестно. Но за происходящим в Беларуси нужно следить с особым вниманием не только ради Беларуси, а ради России.

В России государственные ресурсы тоже подходят к концу – и социальные протесты не за горами. При этом в России, в отличие не только от Украины, но даже и от Беларуси, нет даже подобия государственности на федеральном уровне. Отдельные регионы еще похожи на государства, но только не Россия в целом.

Российская государственность – это Путин. Не будет Путина – не будет России и это не я сказал. Путину тоже придется реагировать на протесты своего собственного электората – и не в Москве. И это для него пострашнее, чем Болотная площадь с гаджетами.

Если рухнет Лукашенко – рухнет и Путин, потому что это Россия похожа на Беларусь с политической точки зрения, а не наоборот – Москва училась у Минска ностальгии по «совку» и авторитаризму, можно сказать, Беларусь была одним из самых важных российских полигонов (другим был Татарстан, в последние годы прибавилась Чечня).

Но если Лукашенко удастся найти модель выживания в нищете – от репрессий до заигрывания – Путин вполне сможет этой находкой воспользоваться.

Виталий Портников